ЛУШНИКОВ

Геннадий Анатольевич

(1960 1982)

Сержант

Родился в деревне Петровское Ленинградской области. По окончании 8 классов поступил в СПТУ № 25 г. Ленинграда.

В 1979 году направлен в Ленинградское Адмиралтейское объединение судовым сварщиком-достройщиком.

20 октября 1980 года был призван в Вооруженные Силы СССР Приозерским ОГВК. С апреля 1981 года служил Афганистане. Принимал участие в 35 боевых операциях. 27 августа 1982 года погиб в бою. За мужество и отвагу награжден орденом Красной Звезды (посмертно).

Похоронен на гражданском кладбище пос. Сосново Приозерского района Ленинградской области.

«ВРЕМЯ ПОКАЖЕТ...»

Классный руководитель Э.Т. Ланева припоминает, что как-то на комсомольском собрании школы зашел разговор о том, кто смог бы пожертвовать своей жизнью ради жизни других людей. Кто-то бодро рапортовал в стиле <<Всегда готов!>>, кто-то мялся, не знал, что ответить. А Гена Лушников как-то очень просто, словно о каком-то очередном деле, сказал: «Время покажет…».

Таким он был – школьник, потом «пэтэушник», потом судовой сварщик - достройщик, потом радиотелеграфист, потом сержант, командир парашютно-десантного отделения Геннадий Лушников. Таким был единственный сын Анатолия Ивановича и Валентины Демидовны Лушниковых, деревенских жителей, рабочих госплемзавода «Петровский», простых русских людей. Лев Толстой подметил эту разновидность русского характера в капитане Тушине из романа «Война и мир». Всегда ровный, спокойный, несуетливый. В самый критический момент он оказывается в нужном месте и выполняет самую необходимую работу. Без слов, без рисовки, без условий.

Не блестящие пятерки по предметам, но уж если четверка (и даже тройка), то основательная. Подрос и почти сложился в нем тот тип «русского мужика», которому что с сохой, что с топором или долотом, что с ружьем - одна работа. 

«Время покажет…» Как же показало время Гену Лушникова? «Как и все мальчишки того поколения, он рос непоседливым, катался на велосипеде и мотоцикле, ездил на рыбалку, ловил раков, бегал на танцы. После окончания училища немного поработал, а потом забрали в армию. И больше я своего сына не видела»,- таков Гена в глазах мамы, Валентины Демидовны. Отец пережил сына на 12 лет и умер от болезни.

Как самый надежный друг и товарищ остался Гена в памяти и сердце Николая Хрусталева, который и по сей день поддерживает связь с его мамой.

Разъехались, рассыпались по странам СНГ те, кто остался в живых из его взвода связи, приславшие родителям соболезнование из Афгана: капитан Козик, прапорщик Савинков, сержанты Каравайцев и Шульга, рядовые Соколов, Садыков, Фоменко, Овчинников, Шмаков, Володин. Изюмченко. Они-то как раз участвовали в той операции в ущелье Панджшер, близ города Руха, одной из самых крупных операций Афганской войны.

Вот опаленный огнем этой операции «капитан Тушин» пишет письмо домой: «Мы стоим сейчас в Панджшере, точнее, в Рухе. Можешь в газете «Правда» почитать рассказ «В долине пяти львов». – И все! Такая краткость и сдержанность объясняются не просто военной цензурой, но и тем самым характером, который не позволяет бахвалиться своей смертельной «работой». В письмах все больше деловитые вопросы: «…держите ли поросенка? Не женился ли Хрусталев?». «Я думал, он уже женился, а у него только намечается». «Что за причины, по которым вы не хотите в новый дом переезжать? Я думаю, мне отдельная комната понадобится. И как дела насчет мотоцикла обстоят?». Он весь там, дома. Еще раньше, когда был в «учебке» на Псковщине, писал: «Когда принимали присягу, ко многим приехали родители. Мне почему-то так захотелось домой!». А когда перелетели в Капчагай, под Алма-Ату: «Если бы знал, что будем через Питер проезжать, дал бы телеграмму. В Пулково торчали где-то часов шесть».

В письмах из Афгана - ни слова об опасности. Ни в одном письме. Наоборот: «Да, мам, живем мы теперь в саду. Это не то, что было на старом месте, где кругом одни пески и некуда спрятаться от жары. А здесь: утром вышел, руку протянул - хочешь яблоко, урюк, вишню, сливу. В общем, едим, пирожки делаем сами. Едим почти гражданскую пищу. Но домой охота, как черт знает что».

И приписка: «До дембеля осталось 48 дней…». А до смерти… четыре шага.

«27 августа 1982 года под Кабулом завязался внезапный бой. В группе с сержантом Лушниковым были еще два бойца из отделения. Геннадий Анатольевич был дважды ранен. В этом бою он героически погиб» - таково скупое сообщение, никаких более подробных обстоятельств. О себе он никогда бы не сказал «героически». Но мы можем верить этой фразе безымянного автора. Геннадий очень дорожил и гордился своей причастностью к ВДВ. Даже в письмах предупреждал родителей: «2 августа, в День Воздушно-десантных войск, выпейте по стопочке». А в записной книжке остались записанные понравившиеся выражения: «Девиз ВДВ: «”Сбили с ног – сражайся на коленях, встать не можешь - лежа наступай!”»; «Человеку для жизни нужно многое, десантнику – лишь вытяжное кольцо», «Тот, кто ни разу не покидал самолет на большой высоте, откуда города кажутся игрушками, кто не имел возможности испытать страх и радость свободного падения, свист ветра в ушах, струю упругого ветра, тот никогда не поймет чести и гордости десантника (В.Ф. Маргелов)», «Лишь одно, дорогая, пойми: у десантника трудная служба и нужна, как кольцо на груди, ему крепкая девичья дружба».

Никакого сомнения нет: смерть его была героической. Он был в бою дважды ранен. «Сбили с ног – Сражайся на коленях»… Такая «работа» десантника-спецназовца.

Проходят годы. Каждый школьник Петровской средней школы перед входом в нее помянет десантника, прочитав его имя на памятной доске.

 

Приходит к памятнику сына на Сосновском кладбище Валентина Демидовна и шепчет «Стихи скорбящей Божьей Матери», которые (по догадке) сочинила сама:

 

О роща тихая кладбища!

О хор пернатый их певцов!

Смотрю на тихое кладбище-

Во мне волнуется вся кровь.

Здесь спит любовь моя родная.

К нему всю жизнь буду ходить,

Одно и то же повторяя:

Как бы его не разбудить!

Поверь, сынок мой, как мне трудно

Мириться с горькою судьбой,

А ты уснул здесь непробудно.

Услышь плачевный голос мой!

 

- О милая, родная мама,

Ты обо мне так не скучай.

Ведь я и здесь не одинокий-

Повсюду надписи читай.

Как сон промчались твои годы,

И в суете ты проживешь,

Оставишь мир и все заботы,

Сама сюда ко мне придешь.

Здесь нет ни горя, ни рыданья,

Здесь мир совсем живет иной.

Имей на Бога упование-

Не будешь кинута судьбой.